18 МАЯ — 6 ОКТЯБРЯ 2024 / МАЛЫЙ ЗАЛ

Открытие временной групповой выставки приморских художников «Связь. Территория. Память» было приурочено к одноименной «Ночи музеев» этого года.

Художники, театралы и культурные деятели собрались вместе под эгидой Музейной ночи на «Заре», чтобы визуализировать невидимые нити, соединяющие нас друг с другом. Как восстановить ускользающие связи и бережно укреплять уже существующие? Связь тела с окружающим пространством является ключевым условием театральных и перформативных практик; она также воплощена в практиках рукоделия и живописи. Связь воплощается в коммуникации и поиске общего языка, обнаружение которого гарантирует возможность общения в принципе. Узловые точки связи нуждаются в постоянном плетении заново, ее устойчивость возможна лишь при регулярной поддержке. Гарантией связи может выступать диалог на одной территории (будь то физической или виртуальной), а также об этой территории – общей, разделяемой или, наоборот, частной. Место Владивостока на карте и в истории, его связь с другими точками раскрывается во множестве личных и семейных историй этого города. Как именно нас определяет наша территория? Можно ли визуализировать события прошлого через новые связи с настоящим? Сувениры и фотографии «на память», неровные текстуры детских воспоминаний, выученность через мышечную память, феномен «дежавю» – всегда ли память будет такой, какой мы ее знаем? Или будущее готовит для нас новые способы запоминания?

УЧАСТНИКИ:

• Саша Бухарина
• Яна Вэстн
• Лиза Козловская
• Николай Козловский
• Кирилл Крючков
• Влад Лукьянович (Шуба)
• Нован
• Валерия Носовец
• Милана Пестерева
• Юля Утюгова
• Виктор Хижняк
• Михаил Чувакин
• Глеб Шолохов-Беломестнов
• Ира Tigerlover

Изображение: Юля Утюгова. Звери и пионы. 2021. Тафтинг (шерстяные нити, строительный баннер). Из коллекции ЦСИ «Артэтаж».

ВХОД СВОБОДНЫЙ

16 ИЮНЯ – 6 ОКТЯБРЯ / КИНОЗАЛ

15 ИЮНЯ / 17:00–19:00 / ПРЕЗЕНТАЦИЯ ПРОЕКТА

Для Руслана Комадея – уральского перформера, писателя и поэта с дальневосточными корнями – арт-резиденция «Заря» стала реверсивным пространством вытесненных воспоминаний. Семейная история привела его во Владивосток в 2000 году, в девятилетнем возрасте, и оборвалась там же с трагической потерей отца. Фрустрированное состояние ожидания главы семьи в незнакомом портовом городе в гостинице «Моряк» стало для Комадея отчужденным опытом из его детства, на котором он в итоге сконструировал свою интервенцию во Владивостоке 24 года спустя. Художник арендовал номер в той самой гостинице «Моряк», где ждал своего отца со своей мачехой. «Тогда во Владивостоке я успел полюбить первый эпизод «Звездных войн», «Матрицу», напересказывать местным ребятам страшилки Успенского и наесться кедровых орехов», – вспоминает Руслан.

Через диалог о преемственности поколений посредством так и не ставших общими мест и ритуалов, Комадей опирается на межвременной резонанс визитов во Владивосток. Неровные текстуры и ритм обрывистых воспоминаний становятся для художника пограничной зоной отчуждения. Руслан обращается к реверберациям собственной памяти как источнику невоплощенного и неслучившегося опыта, предлагая сделать его универсальным и разделяемым посетителями его перформанса в гостинице «Моряк».

Как писала Мария Степанова в своей книге «Память памяти», «память персональна, история мечтает об объективности. <...> Территория памяти населена проекциями, фантазиями, искажениями: фантомами нашего сегодня, обращенными вспять». Через записки, ситуации и артефакты автора, помещенные в гостиничную обстановку, Комадей поднимает вопрос о биографии вещей и о том, как много, или, наоборот, ограниченно мало, они могут сказать внешнему наблюдателю. Посредством интервенции в одну из самых старых гостиниц города, Руслан оркестрирует ситуацию лиминального опыта посетителя, наполняя его ощущениями ожидания и перехода, временности, промежуточности и незаполненных пустот. Номер в отеле становится, по Мишелю Фуко, пространством гетеротопии, в котором время начинает течь непривычным образом, а функции его существования размываются. Тотальная инсталляция Комадея внутри гостиничного номера включала в себя и самого автора, являясь буферной зоной между ним и посетителем. Появление автора в комнате, при этом, не являлось гарантированным, а каждый временной слот пребывания оказывался уникальным.

26 АВГУСТА – 22 СЕНТЯБРЯ / МАСТЕРСКАЯ АРТ-РЕЗИДЕНЦИИ «ЗАРЯ» (ЦЕХ ЦРМ, ВХОД 4)

25 АВГУСТА / 17:00—20:00 / ПРЕЗЕНТАЦИЯ ПРОЕКТА

• Вход свободный. Для посещения обращайтесь на ресепшн ЦСИ «Заря»

В рамках арт-резиденции «Заря» московская художница Елена Скрипкина прорабатывала тему мерцающего присутствия природы в городской среде. Она прилетела с долгосрочным исследованием для своей будущего подводного атласа, соединяющего мир морской флоры с ботаническим пространством, а также для продолжения авторской образовательной лаборатории «Ботаническое время», которая во Владивостоке обогатилась не только новыми артефактами, присущими местной флоре и фауне, но и особым режимом природной хронополитики, определяющим субъективное течение времени во Владивостоке.

Будучи прибрежным городом, столица Приморья раскрывается художнице как подчиненная решающим природным циклам, задающим замедление или ускорение ее жителям согласно атмосферным факторам. Три стихии — лес, облака и вода — предстают центральными осями её тотальной инсталляции. Они становятся для Скрипкиной пространствами памяти, всматривания в морской пейзаж и его непрерывной изменчивости, уязвимости во времени, в которых хранятся и разворачиваются особые отношения между людьми на границе города и природы.

Ледяной дождь, в прямом смысле заморозивший жизнь Приморского края в 2020 году, а также смещенный в осень летний сезон, позволяющий продлить цикл многим растениям, или же наоборот, однолетние растения и учащенный ритм жизни автомобильного города — ботаническое время у Скрипкиной течет неразрывно со временем жизни в урбанистическом пространстве. Увиденная во Владивостоке в Музее города выставка с рифмующимся названием «Тихоокеанское время» подтолкнула художницу соединить в своем исследовании два смежных вектора, важных для истории города: практику естественного созерцания и одиночество профессии моряка. Фигура капитана дальнего плавания Анны Щетининой, чьи портуланы подводных морских течений прорисованы Скрипкиной на ткани, является иллюстративной героиней ситуативной хронополитики, когда восприятие времени в морской экспедиции наедине со стихией сильно искажается относительно привычного на суше.

Местный ландшафт с его разными уровнями и высотами стал для художницы пространственной шкалой, на противоположные координаты которого она нанизывает поэтические образы места: временные пирамиды из камней, которые люди строят на побережье и играют в причудливые игры; кувшинки как неотъемлемые обитатели местных озёр, отпечатанные в водянистых акварелях; архивная видеоколлекция маяков, которую художница собирает уже много лет, исследуя тему одиночества, проявленного в прибрежной архитектуре. Такой универсальный образ, как состаренная плитка со дна бассейна, Скрипкина ставит на службу местной истории грязелечебниц: санатории Приморья были особыми зонами советской рекреации, сочетавшими в себе лечебное воздействие тайги, воды и морского воздуха.

По аналогии с искажением временных координат у моряка, Скрипкину заинтересовала методичная практика использования политики времени для однотипных и последовательных ритуалов на суше: так, художница вышла на сотрудницу Ботанического сада во Владивостоке, которая уже много лет выращивает один и тот же сорт ирисов. Именно ей посвящен сад в экспозиции — как энергии пристального всматривания за сакральной повседневностью. Это повторяющееся действие интересует автора с точки зрения того, как рутина задаёт повседневное поведение городских жителей в их контакте с природой. А звуковой ландшафт инсталляции соединяет в себе музыку природы, звук кита, дальневосточное радио и шум подводных вод.

Скрипкина сама внедряет однотипность действия в качестве собственной методологии. В этом году она применила её на своей работе с цветом. Синий стал не просто временным периодом её творчества, как у художников модернизма. Цвет стал методологическим фильтром, определяющим ход её практики: погружение в исследование подводного сада, работа с акварелью с добавлением морской воды (часто обманчиво изображаемой традиционной маринистикой синим цветом), а также эксперименты с пигментом индиго и чернилами каракатицы.

Результаты арт-резиденции во Владивостоке будут применены Скрипкиной в грядущей выставке в Москве в работе с историей о приближении Снежной Королевы, на основе работ писателя и поэта Евгения Головина. Ботаническая шкала цветности океанической воды художницы служит своеобразным хранилищем застывшего времени, школой пейзажа Джона Рёскина, дополняющего объем в изображении, а манифест воды, внедренный в тотальную инсталляцию под микроскоп, закольцовывает авторскую идею о природе как архивном материале, создающим дистанцию между человеком и объектом наблюдения, открывая множество трактовок будущему взаимодействию человека и природы.

ВХОД СВОБОДНЫЙ

23 ИЮНЯ – 4 АВГУСТА / МАСТЕРСКАЯ АРТ-РЕЗИДЕНЦИИ «ЗАРЯ» (ЦЕХ ЦРМ, ВХОД 4)

22 ИЮНЯ / 18:00—20:00 / ПРЕЗЕНТАЦИЯ ПРОЕКТА

• Авторская экскурсия: 23 июня в 17:00
• Вход свободный. Для посещения обращайтесь на ресепшн ЦСИ «Заря»

Инсталляция художника Валерия Гриковского (Санкт-Петербург), ставшая итогом его арт-резиденции во Владивостоке, адресуется современной науке и музеологии с их устоявшимися, не поддающимися саморефлексии, системами классификации. Музеи и университеты неустанно предъявляют каноническое знание человека об окружающей его среде и о нем самом. Какой объект и почему получает прописку в вечность, культивируясь, музеефицируясь и попадая в научную коллекцию? Возможно ли параллельное многоголосие знаний и полифония возможных классификаций объектов природы? Собрав псевдомузейную инсталляцию с артефактами приморской флоры и фауны, Гриковский активирует их через множественные истории. Для автора это музей иного типа, где привычные приморцу артефакты описаны и классифицированы художником так, что создают альтернативный эпистемологический контекст.

Переопределяя функциональность объектов, Валерий вскрывает их неочевидные внутренние связи. К описанию стратегии художника можно применить теорию о сетевом времени посткультуры, завершившем эпоху культуры, основанной на преемственности знания и поступательной эволюции. Создав прототип спекулятивного музея, Гриковский акцентирует внимание зрителя на разности и нелинейности вневременных соединений, которые образуют объекты одного биотопа. Отталкиваясь от изжившего себя формата Кунсткамеры с ее кабинетом редкостей, Гриковский активирует собранные предметы в противоположной методологии: подчиняясь их собственной внутренней онтологической логике. Валерий обнаруживает и создает несуществующую иероглифическую письменность с помощью природных объектов и в целом спекулирует на тему истории и культуры широкого временного спектра места – от эпохи Бохайского царства до утопических архитектурных проектов Владивостока прошлого столетия. Одним из героев его инсталляции стал местный художник Александр Казанцев, картографирующий острова залива Петра Великого своими авторскими обозначениями и шифрами. Казанцев практикует визуальное письмо через отшельничество. Его атласы-навигаторы могут быть прочитаны и как то, что французский антрополог Мишель де Серто называл «театром унаследованной традиции и произведенного наблюдателями знания», и могут служить альтернативой геополитическим картам.

Морские артефакты превалируют в инсталляции Гриковского. Планомерно таксономируя органику Владивостока через неочевидные системы классификации, Валерий соединяет в одном пространстве противоречивые системы координат и демонстрирует множественность эмпирического знания и потенциал для новых систем упорядочивания. Заходя на территорию палеонтологии, геологии, ботаники и биологии моря, а также урбанистики и градостроения, художник создает синтетическое знание, примеры которого мы можем наблюдать сегодня, например, в криптозоологии. Автор стремится заново переописать собственное знание о природе и городе, проблематизируя адекватность и соотносимость выбранного им языка реально существующей окружающей среде. Отказавшись от метода антропологического взгляда и навязывания собственной оптики месту, Гриковский описывает увиденное в арт-резиденции с помощью местных графем, кодов и символов, используя приморскую флору и фауну не только как объект исследования, но и в качестве непосредственных художественных средств.

ВХОД СВОБОДНЫЙ

FROM 14 NOVEMBER 2020 / SMALL EXHIBITION HALL

The Zarya Center for Contemporary Art opened the retrospective exhibition, “Dream of the Dawn,” which covered the seven-year history of the center, whose name echoes the Russian word for “dawn.” The exhibition revisits some of the most significant projects realized over the center’s operation, rounded out with a selection of archival materials and interviews with artists, curators and researchers.

As Zarya CCA’s chief curator Alisa Bagdonayte observes, “Like many other art institutions, Zarya Center for Contemporary Art has become a place where one could find projects distinguished by their acute relevance and the vibrant expressions of their authors. Each project was realized not just as a complete presentation of a selection of artifacts or practices, but also in the form of a discursive space, where expert knowledge encountered a mix of audience reactions, forming a polyphony of ideas and opinions.”

Among the participants of these exhibitions one will find both well-known Russian and international artists – including Gosha Ostretsov, Sasha Kurmaz, Leif Holmstrand – and local luminaries like Ilyas Zinatulin, Kirill Kryuchkov and Andrey Dmitrenko.

In addition to the major exhibitions, “Dream of the Dawn” revisits the film screenings, lecture cycles and performances – all of which helped introduce guests of Zarya CCA to the multifaceted world of contemporary culture and humanitarian thinking.

Another important aspect within the exhibition is the collaboration between Zarya CCA and Vladivostok, the city in which it is located. A section of the show will be dedicated to the experience of artists who chose to integrate their works deep within the city – among them, Pasha183’s “wings,” which were hung at bus stations, Slava PTRK’s graffiti on street steps, and the miniature highrises created by German artist Evol – and what happened to those works.

As exhibition curator Andrey Vasilenko observes, “The emergence of new cultural institutions can always act as a trigger, setting off a chain reaction of processes that can transform the usual symbolic order and in turn lead to new connections between people and communities. And while the dialogue between Zarya CCA and Vladivostok did not always go smoothly, in the end, Zarya managed to integrate itself into the cultural life of the city, collaborating with many exhibition venues, museums and research institutions.”

One of the key elements of the artistic and research policies of Zarya CCA was its focus on the representation of the local artistic context and the development of relationships with local artists, curators, musicians and professionals from the sphere of the humanities. With its original curatorial interpretation, the exhibition, ““Rebels at the Edge: The Contemporary Art of Vladivostok, 1960s-2010s,” presented as part of “Dream of the Dawn,” gave Zarya a chance to craft a detailed panorama of the local scenes over a period of more than half of a century.

In a section of “Dream of the Dawn” surveying the portrait of the region generated through Zarya’s activities, visitors will encounter the collection of works created by participants in the center’s residency program, which have been presented at Zarya over the past few years. In particular, the exhibition “IN RESIDENCE,” sought to articulate the connections between the creative approaches of the residents in their research of the region, which together combined to offer a new “portrait of the place.”

The only artist residency program in the Far East, Zarya’s artists-in-residence program, which launched in 2014, has hosted artists from 21 countries and realized more than 90 projects reflecting on the local geopolitical, social and cultural landscapes. In their works, these artists paid special attention to the local context – the myths of the distant land, the particularities of the social and cultural life, and a multifaceted collaboration between local communities.

6—21 МАЯ / МАСТЕРСКАЯ АРТ-РЕЗИДЕНЦИИ «ЗАРЯ» (ЦЕХ ЦРМ, ВХОД 4)

6 МАЯ / 18:30—20:00 / ПРЕЗЕНТАЦИЯ ПРОЕКТА

• Авторские экскурсии: 7 и 8 мая в 16:00
• Вход свободный. Для посещения обращайтесь на ресепшн ЦСИ «Заря»

Елизавета Наркевич обращается к исследованию Владивостока в период его закрытого советскими властями статуса, задаваясь вопросом, от кого город был закрыт в течение сорока лет и как это повлияло на его жителей. С одной стороны, это место было дальневосточным «окном в мир» — именно отсюда многие суда уходили в длительные международные рейсы, а у советских людей была редкая для того времени возможность побывать за рубежом. С другой стороны, «закрытость» города зачастую не позволяла попасть сюда даже гражданам СССР из других городов, если они не работали во Владивостоке или не имели местной прописки и приглашения от жителя. Художница ищет следы того периода в воспоминаниях свидетелей, а также посещая порт, бывшие военные объекты (ныне музеефицированные государством) и заброшенные места. В поисках визуальных примет позднесоветского периода Владивостока Наркевич намеревается передать фактуру города с особым статусом и скрытые нарративы того периода.

Для Наркевич важно искусство взаимодействия: включая в методологию исследования интервью на этапе подготовки проекта с непосредственными свидетелями предмета своего исследования, она также «подсвечивает» детали быта горожан того периода в своей итоговой инсталляции. Археология повседневности составляет концептуальную рамку проекта Елизаветы, распадаясь на конкретные артефакты (кухтыль, бобина, «мордушка»), забытые привычки и социокультурные особенности, привнесенные особым статусом Владивостока в его дальнейшее развитие после распада СССР.

Как живописцу, Наркевич важно сопротивление материала: будучи художником с профильным образованием, она не пишет на холсте, выбирая альтернативные поверхности: роспись по металлу, стеклу и ткани. Аккуратные отступления от академизма художница постепенно взращивает в исследовательский подход к изображаемому. Она пишет работы на исторических окнах XX века, подчеркивая их отжившую функциональность. Наркевич также выполняет живопись на ржавом металле или делает коллажи на джинсах, в которых путешествует по миру. Автостопщицу со стажем, её волнует понятие «свободы» и его границы, в частности свободы перемещения и высказывания.

Елизавету интересуют социальные установки, образующиеся в закрытых сообществах и правила, по которым живут люди в результате коллективного договора. Примером таких правил художница выделяет обращение человека с забором (стеной, оградкой) как неким порталом, разделяющим и навязывающим свои ограничения, пройти через который под силу лишь тем, кто знает определенный свод устных правил или же готов их нарушить и установить свой. Фактически, и в закрытый Владивосток иногородние попадали, выходя из поезда на пригородной станции «Угольная» и пересаживаясь, в обход пограничникам, на электрички, идущие в город. Повторяя и переосмысляя маршрут «контрабандистов», художница актуализирует миф об альтернативных вселенных и недоступных территориях сегодня.

В арт-резиденции «Заря» Елизавета продолжает свою серию джинсовых коллажей «Штаны-путешественники», все больше меняя по мере своего исследования фокус от закрытости Владивостока к его внутренней свободе и силе воли его жителей. Вдохновившись историей из молодости коллекционера и филантропа Александра Городнего, который однажды пририсовал на живописном холсте в процессе реставрации изображенным матросам джинсы, Лиза также отталкивается от им же созданной серии «джинсовых тетрадей»: в 1970-80-е Городний буквально перерисовывал обложки редких виниловых пластинок, попадавших во Владивосток контрабандой с морских плаваний, в свои блокноты, дотошно повторяя дизайн и создавая, таким образом, своеобразный архив запрещенной музыки и медленного времени.

Во время своего исследования Елизавета встретила множество единомышленников: в их числе Надежда Антышева — художница и морячка, Михаил Павин — фотохудожник, служивший на флоте, и многие другие. Почти все они романтизируют советский Владивосток: «Люди во Владивосток ехали в поисках свободы смелые и предприимчивые, романтики и авантюристы, их манили морские просторы, в которые смело и одухотворенно вглядываются лишь внутренне свободные люди. Тем, кто достиг тихоокеанского предела и не побоялся пройти через трудности становления, было очень нелегко начать свою жизнь здесь заново. Как нелегко было и их потомкам, и людям, которые уже гораздо позже ехали на Дальний Восток и во Владивосток со всех концов СССР, кроме всего прочего, и за этим самым ощущением свободы и романтики. Ну а тот факт, что город долгое время был закрытым, лишь подчеркивает степень решимости суровых смельчаков», — замечает Надежда Антышева. Однако множество исследователей постколониального дискурса сегодня (в их числе, например, Александр Эткинд) настаивают на изучении захватнических способов освоения Российской империей своих отдаленных окраин, а также траекторий попадания советских граждан на Дальний Восток во время сталинских репрессий и пропагандистской политики заселения отдаленных от Москвы территорий (примером излишней романтизации в рамках советской пропаганды служат знаменитые «хетагуровки» в Амурской области).

• Справка:

Елизавета Наркевич (род. 1977, Москва) — художница и скульптор. Окончила Московское академическое художественное училище памяти 1905 года по специальности «Художник театра» и ВГИК по курсу «Художник кино и телевидения». Участница групповых выставок, среди которых: «Здесь на Таганке» (галерея Андрея Бартенева «Крюкриноксы», Москва, 2020), «Новые энергии» (Арткластер Гамма, Москва, 2021), «Москва — Среда обитания» (Дарвиновский музей, Москва, 2022), а также персональной выставки «Суп Культуры» (Арт-Пространство «Девятка», Тула, 2022)

ВХОД СВОБОДНЫЙ

*Измененная строка «Открыт закрытый порт Владивосток» из песни Владимира Высоцкого «Москва-Одесса» (1978 г.)

Текст: Яна Гапоненко

28 ЯНВАРЯ — 5 ФЕВРАЛЯ / МАСТЕРСКАЯ АРТ-РЕЗИДЕНЦИИ «ЗАРЯ» (ЦЕХ ЦРМ, ВХОД 4)

28 ЯНВАРЯ / 18:00—20:00 / ПРЕЗЕНТАЦИЯ ПРОЕКТА

• Авторские экскурсии: 29 января в 15:30 и 16:00
• Вход свободный. Для посещения обращайтесь на ресепшн ЦСИ «Заря»

Саша Бухарина вдохновляется ар-брютом, «наивным» и «первобытным» искусством. В медиумах она тяготеет к графике и живописи, а также ведет свои рисовальные дневники, некие путевые заметки повседневности. Один из таких дневников — Книга учета от 1 февраля 2022 года — будет представлен на выставке по итогам арт-резиденции «Заря» как работа в процессе. В своем творчестве художница исследует духовную разобщенность общества и собственное психологическое состояние в этой связи. Весной 2022 года художница издала совместный с Анастасией Самбурской зин со стихами и графикой. Бухарина работает со своими личными состояниями деперсонализации (расстройства самовосприятия личности и утрата чувства собственного «Я») и дереализации (сопровождающееся статусами «уже виденного» или «никогда не виденного») и, в конечном итоге, перерабатывает испытываемые эмоции в немой язык образов. Ранние работы Бухариной по степени тревожности, исходящей от изображаемого художницей, сравнивают даже с «Герникой» Пабло Пикассо.

В работах, сделанных во время арт-резиденции, художница манифестирует одиночество человека в толпе. Для нее, как и для многих местных резидентов обновленного сезона в «Заре», это первый опыт персонального проекта. При этом она, словно губка, впитывает вдохновение от соратников и единомышленников, окружающих ее повседневно. Резидентка галереи «Порт», Бухарина является активной участницей одноименной художественной самоорганизации. Для нее процесс рисования схож с терапевтическими практиками по силе воздействия на нее саму. Ее практики ведения дневников — своего рода эскапизм от реальности в воображаемые миры художницы. Своей первой сознательной работой Саша называет диптих «Дом солнца», который она обменяла у прохожего на его стихотворение. Свои ранние работы Бухарина характеризует как пропитанные болью и скорбью. Она часто изображает людей без определенного места жительства или представителей сообщества рома («цыган»), при этом сюжетно они изображены у крестов и могил на фоне красного заката, в состоянии одиночества. Тема смерти у Бухариной визуализируется в пограничных состояниях изображенных на ее работах — предсмертная агония, похороны, трансформация тела в почву. Одну из работ она строит на лингвистической игре и, назвав ее «Игра в ящик», буквально изображает ящики с портретами людей. Серия «Танцы с болью» нарисована в блокноте красной ручкой, что называется, «на ходу». Многие работы художница создает на улицах — как в блокноте по пути куда-то, так и на стенах города. И многим присваивает темы уже постфактум — так сцена, нарисованная практически автоматическим письмом, после написания сюжетно развернулась в историю из сказки «Кошкин дом». Оммаж на «Купание красного коня» художница пишет поверх использованной учебной композиции и авторски интерпретирует сюжет как «Купание красной фуры», при этом именно фуру, падающую с высоты утеса в воду, она называет главным героем этой работы. На ней изображен некий библейский хаос, напоминающий наводнение, а конь — единственный персонаж работы со спасательным кругом.

Один из ключевых персонажей в живописи и графике Бухариной — то, что художница сама называет «анимус», некий социальный конструкт ее альтер-эго. Анимус — это антропоморфный «аватар» автора, бесполое существо, посредством которого она ведет коммуникацию со зрителями изнутри своих зарисовок. Работая с собственными внутренними ограничениями, влияющими на ее личную оптику восприятия мира, она заходит на территорию социальной антропологии, подчеркивая разрыв между реальным объектом и его представлением на своих работах, а также устным описанием, которого Саша старается избегать.

ВХОД СВОБОДНЫЙ

Текст: Яна Гапоненко

21—26 ЯНВАРЯ / МАСТЕРСКАЯ АРТ-РЕЗИДЕНЦИИ «ЗАРЯ» (ЦЕХ ЦРМ, ВХОД 4)

21 ЯНВАРЯ / 18:00—20:00 / ПРЕЗЕНТАЦИЯ ПРОЕКТА

• Авторские экскурсии: 22 января в 15:30 и 16:00
• Вход свободный. Для посещения обращайтесь на ресепшн ЦСИ «Заря»

Свет с Венеры отразился от верхних слоев атмосферы и вызвал взрыв болотного газа (с)

Юля Утюгова в своих художественных практиках опирается, помимо прочего, на исследование мифологии места. Родившись в г. Дальнегорск на севере Приморского края, она с детства помнит местные легенды об упавшем в их краях в 1986 году метеорите. Юля вспоминает, как остатки метеорита оказались в руках ее мамы, специалиста по сплавам металлов, но вскоре были конфискованы спецслужбами. При этом в Википедии отсутствуют статьи об инциденте с метеоритом (или НЛО) в Дальнегорске на русском и английском языках.

Уфолог Валерий Двужильный описал тогда это явление как свидетельство внеземной жизни, дав месту падения метеорита название «Высота 611». Высота 611 — это и топоним, относящий нас к сопке Известковая в Дальнегорске на севере Приморского края, и общее название для обозначения места предполагаемого падения НЛО, и даже наименование газеты, издававшейся как платформа для дискуссий об аномальных явлениях. Экспедиция Валерия Двужильного более 30 лет назад обнаружила следы высокотемпературного воздействия на обозначенной высоте и положила начало продолжающейся по сей день, отчасти спекулятивной, конвертации легенды о падении НЛО в последовательное брендирование территории. Мифология места стала темой исследования Юли Утюговой в арт-резиденции «Заря», во время которой она обращается к теме экзотизации локального, а также к теме ксенофобии. Встраиваясь в логику противопоставления «своих» и «чужих», Утюгова изобразит в свойственной ей технике тафтинга — виде текстильного производства — сюжет похищения тигра представителями НЛО, который художница разворачивает не случайно: тигр стал расхожим символом Приморского края и вызывает эмпатию как местный образ. Но насколько возможно сочувственное межвидовое совместное проживание в наше время?

Анималистика в сюжетах и яркие колористические решения берут корни в Юлином детстве, когда та наблюдала за увлечением ее мамы учением «фэншуй». Юлю также интересуют различные проявления девиации (отклоняющегося от общепринятых норм поведения). Перед стартом резиденции художница признается, что наткнулась на подкаст о философии восприятия инопланетян людьми и начала изучать особенности такого литературного жанра как «космический ужас». Художница утверждает, что, несмотря на допущение жизни без определенной идентичности и на страх того, что искусственный интеллект однажды превзойдет человеческий, ее проект исходит из допущения антропоцентризма. «Я бы хотела перенести идею антропоцентризма в неживую обстановку лишенную био-качеств, — говорит Утюгова. — Вроде того, как работает гештальт-терапия, когда ты награждаешь объект своими страхами и чувствами (или идентифицируешь его с собой) с целью деконструкции ситуации/страха/чувства и последующим излечением. Мне кажется, что Приморский край — отличное поле для разыгрывания такой гештальт-практики. Потому что тут сосуществует вместе сразу очень много разного: разные климатические биосферы, разные народы и т.д. Очень легко в такой обстановке словить все признаки главного героя жанра космического ужаса касаемо противопоставления себя чужакам, или обнаружения чужого в себе».

Учение об НЛО (уфология) строится на идее чуждости, инаковости, девиации. Оно призвано оставить предмет максимально неисследованным, чтобы не сокращать дистанцию между ним и субъектом (человеком). Аналогично мифологическое сознание древних людей наделяло особой непостижимой силой богов для объяснения себе природных явлений, превосходящих силу человека. Проводя параллель с современностью, можно утверждать, что современный человек видит такую силу в искусственном интеллекте, потенциал которого до конце неизвестен и которого можно будет наделить в будущем всей ответственностью за проступки человека.

• Справка:

Юля Утюгова — художница. Закончила МГХПА им. Строганова, кафедра МДмДПИ (керамика и металл). В своем творчестве рассматривает национальность, идентичность, мифологию, социальное пространство, особенности сознания и восприятия. Работает с декоративно-прикладным творчеством, графикой, фотографией, видео, цифровым искусством. Участница групповых выставок в ЦСИ «Артэтаж» (Владивосток, 2022), Дизайн-заводе «Флакон» (Москва, 2021), Государственном Дарвиновском музее (Москва, 2019), Культурном центре ЗИЛ (Москва, 2019), Галерее «ГРАУНД Песчаная» (Москва, 2019).

ВХОД СВОБОДНЫЙ

Текст: Яна Гапоненко

10—15 ДЕКАБРЯ / МАСТЕРСКАЯ АРТ-РЕЗИДЕНЦИИ «ЗАРЯ» (ЦЕХ ЦРМ, ВХОД 4)

10 ДЕКАБРЯ / 17:00—20:00 / ОТКРЫТИЕ ИНСТАЛЛЯЦИИ

17 ДЕКАБРЯ / 18:00—20:00 / ПЕРФОРМАНС «НАИТИЕ»

• Авторские экскурсии: 11 декабря в 15:30 и 16:00
• Вход свободный. Для посещения обращайтесь на ресепшн ЦСИ «Заря»

Для Миланы Пестеревой нет существенных различий между воображением и реальностью — реальность в ее графических работах часто расширена до пространства космоса и в целом сосредоточена на дуализме повседневного и вымышленного. Художница распаковывает свойственную ей экспрессивность, часто повторяя в своих графических и живописных работах мандорлу — миндалевидной ореол, символизирующий выход за пределы формы, плоскости и материи. Милана изображает мандорлу в виде большого взрыва, в стилистике, граничащей с поп-артом. Еще один часто встречающийся символ в ее работах— четырехконечная звезда, символизирующая стороны света. Сама художница объясняет ее значение следующим образом: «Четыре стороны света -> Планета Земля -> Земное существо -> Человек -> Компас -> Поиск верного пути -> Сияние».

Другой элемент ее работ — дневниковые зарисовки в графике о бытовых и природных ситуациях, существующих на грани реальных событий и сна, например, о разрушенных тайфуном мостах или полетах над деревней. А сами материалы, с которым чаще всего работает художница — пастель и пряжа,— задают мягкость и неуловимость высказывания.

Художница любит наблюдать за судьбой своих произведений: так, платок с вышитыми колокольчиками был перевезен ею в тайгу на севере Приморского края и стал привлекать крупных бабочек, которые извлекают своими крыльями из платка звуки, а помещенное в лес сотканное платье с вышитыми стихами ее друзей заинтересовало птиц, которые постепенно выклевывали из него пряжу, унося с собой часть работы.

Сегодня Милана Пестерева находит вдохновение во взаимодействии с коллегами по группе ДВР, уехавшими в село Горноводное на севере Приморского края для создания там пространства «радостного со-бытия и веселия сердца». В глуши таежной резиденции Пестерева практикует коллективное существование в обустраиваемом доме, постепенно засеивая огород и не оставляя ни на день рисование и вязание. Ручной труд помогает художнице«заземлиться» и почувствовать ход времени.

Идея связать крючком дом в натуральную величину, с которой Милана пришла в резиденцию «Заря», зародилась по той же причине любви к ручному труду. Художница преобразит пространство мастерской в вязаный дом, который после завершения проекта будет трансформирован в серию функциональных объектов: его стены можно будет буквально примерить на себя — в качестве одежды. Так созданное из пряжи убежище для уединения становится соизмеримым с человеческим телом и сливается с ним. Дом, который можно надеть на себя, полон цветовой экспрессии и орнаментов из повторяющихся геометрических форм. В своей предельной ограниченности форм и цвета вязаный дом Пестеревой отсылает к«Триадическому балету» Оскара Шлеммера и к традиции использования цвета в костюмах для танцев. Наследие Баухауса (немецкой школы дизайна, где преподавал Шлеммер) подсознательно выкристаллизовывается в междисциплинарности художественного высказывания Пестеревой, в ее игре с (дис)функцией объектов и в коллективном подходе к своей практике.

Экспозиция одежды, в которую превратится инсталляция с домом 17 декабря, будет представлена зрителю через неделю после выставки «Домик у реки». Посетителя ждет перформанс, где художница предстанет в тотальном коконе одежды и будет присутствовать до последнего посетителя.

• Справка:

Милана Пестерева (Чарая) (род. 1997, Владивосток) — художница. Окончила Владивостокское художественное училище (2016). С 2017 года — участница Владивостокской школы современного искусства (ВШСИ), с 2019-го — художественной группы ДВР. С апреля 2022 года живет и работает в таежной резиденции, созданной группой ДВР в поселке Горноводное на севере Приморского края.

Избранные персональные выставки: «Чарая» (галерея «Арка», Владивосток, 2020), «Солнце встает, и солнце садится» (совместно с Елизаветой Козловской-Каганской; галерея «Арка», Владивосток, 2021). Избранные групповые выставки: «Весна блаженная» (Центр современного искусства «Заря», 2019), «О чем поют русалки» (Центр современного искусства «Артэтаж», Владивосток, 2021), «Семь планов солнечной системы» (галерея «Коробка», Владивосток, 2021), Fun is over (самоорганизованная галерея Fun is over, Владивосток, 2021), II Иркутская молодежная самоорганизованная горизонтальная микробиеннале 3(2) дня (2021), «Свадьба ДВР» (павильон на Морском вокзале, Владивосток, 2021), «Александр Городний сейчас полон надежд» (павильон «Третьяковка в движении»,Владивосток, 2021), «Она была красива как русский пейзаж» (Музей современного искусства PERMM, Пермь, 2022) и др. Участница проекта «В единственном экземпляре» (в составе группы ДВР) Музея современного искусства «Гараж» (Москва, 2021). Лауреатка Всероссийского конкурса в области современного искусства «Инновация» в номинации «Новая генерация» (в составе группы ДВР; 2020).

ВХОД СВОБОДНЫЙ

Текст: Яна Гапоненко

3—8 ДЕКАБРЯ / МАСТЕРСКАЯ АРТ-РЕЗИДЕНЦИИ «ЗАРЯ» (ЦЕХ ЦРМ, ВХОД 4)

3 ДЕКАБРЯ, 18:00—20:00 / ОТКРЫТИЕ ВЫСТАВКИ

• Авторские экскурсии: 4 декабря в 15:00 и 16:00
• Для посещения обращайтесь на ресепшн ЦСИ «Заря»

Графика Миши Чансы — это шрифтовые каллиграфические композиции, сделанные чаще всего черным маркером на белых листах и состоящие из абстрактных символов, выстроенных в линию или квадрат. В арт-резиденции «Заря» художник создаст новую серию плакатов и светотеневую инсталляцию.

В прошлом Миша Чансы — печатник и верстальщик, много работавший с разными типами оформления текстов, поэтому теперь он воспринимает любой текст блоками, в которых для него важен воздух между буквами и пустота между абзацами. Мишу интересует не значение конкретного символа (буквы или иероглифа), а его форма. Художнику также важно ощущение тела в движениях руки при письме. В скорости, с которой он создает свои работы, автор опирается на механику автоматического письма.

Петроглифы, сохранившиеся на Дальнем Востоке, могут стать ключом к пониманию произведений владивостокского автора. Однако Миша Чансы не апроприирует эстетику петроглифов, но создает собственные образы,в которых стерта принадлежность к тому или иному времени и месту, культурному коду и идентичности. Система знаков Чансы, с одной стороны, не несет в себе информации и не является шифром, с другой стороны, в силу своей архетипичности может быть интерпретирована как некое универсальное сообщение или как игра с различными культурными системами (такими как письменность).

Увлечение печатной графикой и рефлексия о ее материалах и методах — как и желание поддержать соратников — привели Чансы к идее собственного издательства«Fun is over press», которое помогает приморским художникам выпускать постеры и зины. Работа оформителем выставок в Музее истории Дальнего Востока им. В.К. Арсеньева также влияет на художника, но, по его собственным словам, он стремится смотреть меньше объектов, чтобы насмотренность не влияла на его практику художника.

Результатом арт-резиденции в «Заре» станут новая серия постеров и светотеневая инсталляция, в которой изображения, созданные Чансы при помощи трафаретов, проецируются на стены мастерской, заполняя ее пустоту. Это своего рода театр теней, в котором вакуум темноты взламывается при помощи света.

• Справка:

Миша Чансы (настоящее имя — Михаил Чувакин; род. 1990, Большой Камень, Приморский край) — художник, куратор. Окончил факультет психологии Дальневосточного государственного университета (Владивосток). Создатель мастерской шелкотрафаретной печати OTETZ (2012–2019). С 2020 года — художник-декоратор, технолог выставок в Музее истории Дальнего Востока им. В. К. Арсеньева (Владивосток). В 2020 году в Центре современного искусства «Артэтаж» (Владивосток) состоялась персональная выставка Михаила «Fun is over». В 2021 и 2022 годах был куратором и участником выставки графики «Fun is over 2.0» в одноименном пространстве во Владивостоке и выставки Atavistic в галерее «Арка» (Владивосток). В 2022 году участвовал в групповой выставке «Она была красива как русский пейзаж» (Музей современного искусства PERMM, Пермь). Живет и работает во Владивостоке.

ВХОД СВОБОДНЫЙ

Текст: Яна Гапоненко